Моя приятельница сорока лет от роду всерьез мечтает о скорейшем выходе на пенсию. 40 лет. На пенсию. Устала. Надоело...
И вспомнила я героя одной из первых моих статей. Забыла его имя, но помню, что пришла писать репортаж о работе усинского хлебозавода. И где-то в коридорах встретила юркого дедулю в рабочем синем халате, как у трудовика. Ему было 70. Он куда-то бежал с набором гаечных ключей.
– Почему Вы до сих пор работаете – потянула я к его губам диктофон.
Он резко зажмурился, снова открыл глаза, будто прогоняя привидение, и растерянно пожал плечами:
– Пф... так рабочий день еще не закончился.
– Я не о том. Вам ведь 70…
– И что?.. – риторически переспросил он меня и отшутился. – В Усинске холодно для пенсии: в домино во дворе не поиграешь…
…Деду моего мужа вообще через месяц – 80. И он еще трудится. Не вахтером и не бахилы выдает в гардеробе. В Башкирском национальном театре. Сварщиком. При помощи грубого сварочного аппарата создает ювелирные декорации. И специально для тех, кто убежден, что для карьеры нужна молодость: полтора года назад дед назначен начальником целого производственного отдела, создающего все эти декорации.
Бабушка ворчит, мол, старый, уходи на пенсию, тем более что зарплата весьма скромная. Супруг ее тут же прикидывается тугоухим. А внуку поясняет:
– Как я оставлю работу? Понимаешь, я ведь там нужный. Знаешь, как важно быть нужным? Важнее, чем зарплата. Я иду туда, радуясь, потому что меня очень ждут. И продукт моего труда ждут. Бросить работу, когда столько людей мечтают о ней и не могут найти? Да ни за что!
И я поняла: нежелание идти на работу, как разруха профессора Преображенского, сидит в наших головах.
Давайте прямо сегодня найдем в работе то, за что ее можно любить, а это точно есть. И влюбимся. Я, как дед моего мужа, нашла нужность. Кайф! Эх, скорей бы понедельник и снова на работу!
Евгения ЛЯСКОВСКАЯ, usinsk.in